Представленные «мемуары» – это не книга, а лишь наброски,

к будущей настоящей книге. Она появится, думаю, еще не

скоро, но ознакомиться с некоторыми фактами, изложенными 

здесь, надеюсь, будет интересно и полезно всем тем, кто 

серьёзно занимается военно-исторической реконструкцией и

думает о её судьбах…

Часть I
НАЧАЛО

 Как-то в разговоре со мной один господин при упоминании о самой ранней истории нашего движения пренебрежительно заметил:

– А, эти-то ребята в театральных костюмах…

Да, действительно, когда военно-историческая реконструкция родилась в России, она выглядела не так, как последние несколько лет. Не было тяжелых пушек и сверкающих эскадронов, не было даже стреляющих ружей, не было тысяч солдат…

А вы видели когда-нибудь, как новорожденный появляется на свет сразу в виде здорового детины, владеющего боксом, знающего высшую математику и иностранные языки?  Думаю, что ответ на этот вопрос очевиден.

Не следует забывать также, что военно-историческая реконструкция в России появилась практически параллельно с военно-исторической реконструкцией в Европе. Она не была чем-то занесенным извне, что мгновенно может быть развито до совершенных форм.

Естественно, что военно-историческая реконструкция, как и всякое явление, родилась младенцем, который потом развивался и стал взрослым. Однако, как и при росте ребенка, почти все его черты формируются в детстве. Так и в случае с нашей реконструкцией. Почти все ее традиции, история ее лидеров восходят к 80-м годам прошлого века. А некоторые особенности исторического движения, более того, пришли из конца 70-х годов.

Поэтому разговор о нашей истории мне хотелось бы начать с самого начала, от её рождения. Но я хотел бы, чтобы эти  «мемуары» рассматривались лишь как наброски к будущей настоящей книге. Но она появится  еще не скоро…

Наконец, ещё раз хочу отметить, что это не официальная история реконструкции, а мемуары, то есть взгляд на то, что я видел своими глазами, и потому, естественно, как и во всех мемуарах, автор неизбежно присутствует в каждом эпизоде. Быть может, я что-то забыл и не рассказал, но зато могу сказать точно, что всё, что здесь написано, сказано честно и от всего сердца.

 

Предыстория

 

Всё началось весной 1976-го года. Девятнадцати­летний студент Политехнического института сидел на лекции по сопромату и, не желая заниматься скучными формулами, читал замечательную повесть французского писателя начала XIX века Шарля Нодье «Инес де лас Сьеррас» о том, как в ходе испанской кампании три французских офицера оказались ночью в старинном замке, считавшемся заколдованным. Все было очень красочно описано: как горят факелы, как офицеры пируют в древнем замковом зале, как сталкиваются с призраком замка, который, правда, как позже выяснилось, был просто красивой девушкой, сошедшей с ума…

Как же мне тоже захотелось оказаться на их месте! Стать французским офицером в красивом мундире с настоящим оружием той эпохи и пережить все их приключения в старинном замке! Я рассказал об этом своему другу Сергею Дороховскому, и мы решили воплотить эту мечту в жизнь. У меня была возможность раздобыть костюмы, похожие на мундиры эпохи наполеоновских войн. Дело в том, что я играл тогда в любительском французском театре, и у нас был неплохой контакт с прокатом театральных костюмов, в котором находились костюмы императорских театров. Таким образом, проблема с мундирами была решена, не хватало только замка.

Оказалось, что под Питером такой замок, по крайней мере, руины замка имеются. Это развалины знаменитой Копорской крепости, замка, основанного ещё Ливонскими рыцарями, потом взятого новгородцами, потом ставшего шведским, потом снова отбитого русскими. В любом случае, при наличии некоторой фантазии, всё это было не столь далеко от замка Гисмондо, описанного в повести Нодье.

Итак, на майские праздники пятеро молодых людей, облачённых в не самые плохи копии мундиров наполеоновской эпохи, отправились в эту крепость на поиски приключений. Мы провели две ночи на биваке. Я с большим удивлением обнаружил, что в мае спать ночью на земле не очень-­то тепло, мягко говоря. Для меня это было открытием, потому что до этого спать на голой земле не приходилось. Но, несмотря на экстремально проведенную ночь, нам очень понравилось, и вскоре походы в Копорье стали нашей традицией.

Мы стали собираться, я читал французские книги по истории наполеоновской армии в подлиннике, и пересказывал их своим друзьям. Так возникло подпольное общество, которое получило название «Империя». Мы написали устав, который каждый подписал кровью. В нем перечислялся длинный список обязанностей, а потом было указано только одно право: «Умереть за империю».  Мы мечтали, что рано или поздно нас будет целая армия, но в то время многим казалось, что эти мечты абсолютно нереализуемые.

Тогда был только генерал и его офицеры, но это были французский генерал и французские офицеры. Смешно было бы называть друг друга русскими именами, это сразу нарушило бы атмосферу, поэтому у нас появилась традиция брать «боевые имена», то есть имена реальных полководцев наполеоновской эпохи. Так мои друзья были переименованы в Лассаля, Нея, Мюрата, Лепика, Лористона, Лефевра, Бессьера, и т.д.

 

Копорская битва

 

К нам постепенно стали присоединяться люди, интересующиеся историей. Через пару лет как ответ на создание нашего общества возник первый клуб, занявшийся историей русской армии. Его основали мои знакомые, и, узнав, что мы собираемся в очередной поход в Копорье, решили устроить контрпоход, то есть напасть на французскую армию. До нас дошла информация, что шьются русские мундиры, делается «оружие» и готовится нападение. В рядах бойцов пошло волнение, и тогда я позвонил одному из лидеров этого клуба, графу Муравицкому, чтобы проверить информацию. Я предложил:

— Если Вы хотите устроить дуэль, то можно сделать это открыто.

В ответ мне дали честное слово, что информация ложная, и что никакого нападения не готовится.

Так впервые французского офицера обманули коварные «византийцы». Я, естественно, поверил, потому что всегда отличался наивностью, свойственной французскому рыцарству, но убедить моих бойцов до конца не удалось. Поэтому когда мы расположились на бивак, были выставлены посты, оружие было составлено в козлы, и все сидели в ожидании неприятеля. Но ночь прошла, а на нас так никто и не напал.

Мы посмеялись над собственной предосторожностью, больше уже ждать нападения не имело смысла, поскольку прошла ночь с субботы на воскресенье, когда действительно мог появиться потенциальный неприятель. Мы устроили маневры, в ходе которых увязли в болоте, провалились, промокли, и никак не могли найти сухое место для бивака. Тогда я решил вернуться в крепость, поскольку там было сухо и все уже готово для ночевки.

На подходе к крепости поступило предложение проверить, нет ли в там «неприятеля». Об этом говорили с некоторым внешне деловитым беспокойством за судьбу «армии», но на самом деле с надеждой ─ уж очень нам хотелось, чтобы неприятель нам встретился. На разведку был отправлен, славившийся своими удивительными способностями лазать по отвесным стенам Лепик (Владимир Нуждин, известный ныне скульптор). Разведчик вернулся через некоторое время и разочарованным голосом  сообщил, что крепость свободна. Тогда, учитывая, что все промокли и устали, я разрешил всем отдохнуть как следует: расслабиться, развлекаться, устроить пир горой и позабыть про мифическую вражескую вылазку.  Караулы выставлены не были, «оружие» ─ деревянные ружья и «пики» ─ валялось где попало. Через несколько часов, хорошенько погуляв, люди стали засыпать…

Часа в три ночи мы с самыми стойкими бойцами пошли пройтись по «замку», распевая песни, без шпаг, без каких­-либо предосторожностей. И вдруг из крепостных ворот раздался барабанный бой и громовой крик «Ура!!!». Мы увидели колонну русских войск со штыками наперевес, со знаменем, колонну, которая бросилась на нас в атаку! В ночной тьме мне показалось, что солдат неприятеля огромное количество, что там целая армия. Мы мгновенно развернулись и бросились бегом в лагерь, чтобы схватить хоть какое-­то «оружие».

Пока мы бежали, я все думал, что они нас догонят, но к моему удивлению, нас никто не преследовал. Мы стали поднимать спящих с криками: «Неприятель!» Кто-­то спросонья спросил: «Варвары, что ли?» Варварами мы называли местных жителей. «Да нет же, русская армия!!!»  Пинками под зад всех подняли, кое­-как построили, а я все ждал, что русские сейчас ворвутся в лагерь, а они все не появлялись…

Мы взяли в руки кто «оружие», которое представляло собой жалкие муляжи ружей из каких-­то деревяшек и привязанных к ним труб, кто просто колья, и нестройным шагом с пением «Марсельезы» двинулись навстречу неприятелю. А противника все не было. Я подумал, что все, белая горячка, галлюцинации…

Прошли еще несколько метров и обнаружили, что русская армия провела «хитрый» маневр: после внезапной атаки она закрепилась на позициях. Тут наш отряд издал восторженный рев: «Да здравствует император!» и рванул в атаку. Началась страшная битва, которая закончилась полным разгромом врага, захватом его знамен, пленением и общим пикником с разбитым противником внутри крепости.

Битва удалась, мы, конечно же, подружились с ребятами, которые нас атаковали, и на следующий день они пошли уже общей колонной под моим командованием.

 

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12